Лингвистическая текстология

Лингвистическая текстология – это научная дисциплина, являющаяся отраслью текстологии, цель которой состоит в установлении лингвистической истории текста, т.е. истории изменений всякого исследуемого текста с момента его создания на фоне исторически меняющейся языковой нормы. Поскольку исследование текстов, в свою очередь, позволяет описать языковую норму в ее исторически конкретных формах в каждый момент существования письменности, лингвистическая текстология служит основой для изучения истории языка. «В конечном счете история языка по письменным памятникам есть не что иное, как история перемен, вносимых в текст при его переписке».[1] Лингвотекстология тесно связана также с палеографией, археографией, источниковедением, кодикологией и др.

↑Памятники письменности XI–XVII вв. как лингвистический источник.

Важнейшим источником для изучения истории русского языка XI–XVII вв. являются памятники письменности, большинство которых представлены в виде рукописей этого времени, писанных на пергаменте или бумаге. (Немногочисленная печатная продукция XVI–XVII вв. во многих отношениях разделяет особенности рукописей, поэтому изменение технологии копирования текстов (именно в данный период) не оказывает существенного влияния на цели и методы их лингвотекстологического исследования). Сохранившиеся в этих источниках тексты отвечали разным потребностям и запросам общественной жизни своей эпохи, они не были предназначены для тех целей, с которыми теперь используются в языкознании. Это обстоятельство ставит перед исследователем ряд сложных вопросов и задач по правильной эксцерпции и интерпретации лингвистических данных из письменных источников. Адекватное истолкование этих лингвистических данных в хронологическом и локальном отношении возможно только на базе текстологического исследования.

↑Формирование и развитие лингвотекстологического направления. Научная школа Л.П.Жуковской.

Возникновение лингвотекстологического направления закономерно связывается с научной школой Л.П.Жуковской. Лингвотекстология продолжает отечественные традиции комплексного филологического изучения славяно-русских письменных памятников, которые закладывались и развивались А.Х.Востоковым, И.И.Срезневским, И.В.Ягичем, А.И.Соболевским, А.А.Шахматовым и др., и учитывает результаты текстологических исследований, которые осуществлялись в последние десятилетия историками древнерусской литературы и были обобщены и описаны Д.С.Лихачевым в его книге «Текстология. На материале русской литературы X–XVII веков» (1962).

Уже в ранних работах Л.П.Жуковской лингвистическая текстология оформилась в своем применении и методе. Главной сферой лингвотекстологии стали памятники с контролируемой текстологической традицией – библейские и богослужебные тексты, которые в своих работах, созданных в 60­–70-е гг. XX в. Л.П.Жуковская по причинам идеологического характера была вынуждена называть «памятниками традиционного содержания». Лингвотекстологический метод стал формироваться как поэтапное исследование типологических, текстологических и собственно языковых фактов памятника письменности, представленного более чем в одном списке. Получили четкое разграничение термины памятник (произведение) и список (рукопись), были определены термины редакция памятника (лингвистическая), извод языка памятника, текстологическая и типологическая классификация списков памятника, были описаны основные разновидности лексических вариантов, составлен перечень лингвистических элементов, обладающих значимостью в аспекте текстологии и т.п.[2] Книга Л.П.Жуковской «Текстология и язык древнейших славянских памятников» (1976) не только подвела итог многолетним исследованиям автора в области истории текста и языка Евангелия, но и со всей очевидностью продемонстрировала необходимость лингвотекстологического направления и одновременно с этим завершила «авторскую» разработку данного направления.

Стали проводиться аналогичные лингвотекстологические изучения Пролога (Л.П.Жуковская, Л.И.Шелепова),[3] сочинений Кирилла Туровского (Т.А.Алексеева),[4] Триоди (С.Кожухаров, М.А. Момина),[5] Песни песней (А.А.Алексеев),[6] Шестоднева Иоанна экзарха Болгарского (Г.С.Баранкова),[7] славянских переводов Феодора Студита (Д.С.Ищенко),[8] Изборника Святослава 1073 г. (А.М.Камчатнов),[9] Слова о законе и благодати митрополита Илариона (А.М.Молдован),[10] Паремейника (А.А.Пичхадзе),[11] «Златой цепи» (М.С.Крутова),[12] Стишного Пролога (О.Г.Злыгостьева),[13] Жития Андрея Юродивого (А.М.Молдован),[14] Житий из агиографического свода Андрея Курбского (В.В.Калугин),[15]  Чудовской и афонской редакций Нового Завета (Т.В.Пентковская),[16] Иерусалимского Типикона (Т.В.Пентковская),[17] Диатаксиса патриарха Филофея Коккина (С.И.Панова)[18] и др.

Результатами лингвотекстологических исследований были не только установление истории памятника, выявление и опубликование всех использованных (или сохранившихся) списков, не только описание содержательных и лингвистических расхождений между списками, но и принципиальная переоценка многих сложившихся взглядов на те или иные проблемы истории языка.

↑Основной объект лингвотекстологического исследования – библейские и богослужебные тексты (памятники с контролируемой текстологической традицией).

Изначально лингвотекстология была ориентирована на изучение библейских и богослужебных текстов – книг Священного Писания, сочинений отцов церкви догматического, экзегетического, гомилетического, канонического содержания, агиографии, гимнографии, литургики и т.д. В силу своих социальных функций эти тексты были крайне влиятельны, на их долю в Древней Руси приходилось большинство бытовавших и переписывавшихся рукописей, а их язык являлся нормативным регулятором и стабилизатором языковой нормы. Авторитетные образцовые тексты задавали нормативные установки для всего круга церковнославянской книжности. Вместе с тем ценность этих памятников для лингвотекстологических исследований определялась не только многочисленностью их списков и их ролью нормативных образцов. Их «главное преимущество … – почти полная сопоставимость языковых данных»,[19] обусловленная тем, что средневековые переписчики стремились к стабилизации сакральных текстов, хорошо понимая, что любая неточность рукописного копирования вносит искажения в их смысл. «Тождественность текста в разных списках Св. Писания или литургических рукописях являлась pium disederatum всей средневековой письменности».[20] Имеющиеся в этих списках текстологические отличия, препятствующие в других случаях непосредственному сопоставлению языковых фактов, состоят преимущественно лишь в разной последовательности определенных частей текста. Сравнительно нетрудная сопоставимость материала позволяет выявлять языковые соответствия разных списков.

Помимо памятников письменности, сохранившиеся более чем в одном списке (Евангелие, Апостол, Псалтырь, Минея, Пролог и др.), объект исследования лингвотекстологии включает в себя: а) повторяющиеся или синоптические отрывки в рамках одного произведения (это характерно, например, для Евангелия; в гомилетических произведениях к таким случаям относятся повторяющиеся цитаты из Ветхого и Нового Заветов, сочинений отцов церкви и т.п.); б) одинаковые отрывки в составе разных произведений (например, в сборнике гомилий Григория Богослова в рукописи XI в. один и тот же греческий текст в разных переводах представлен и в Слове на Рождество Христово и в Слове на Пасху).

Л.П.Жуковской было научно обосновано, что изучение таких текстов (или их частей) наиболее целесообразно производить по всем сохранившимся спискам параллельно, а не по каждому списку в отдельности. В отдельном списке всякого рукописного текста содержатся языковые элементы исходного текста и всех промежуточных копий. Параллельное изучение многих списков позволяет выявить и хронологически разделить языковую основу архетипа и языковые пласты, наслоившиеся на неё при переписках и редактурах. Иными словами, найти ответ на ключевой для интерпретации письменных источников вопрос: как относится данная копия к исходному авторскому тексту, т.е. какие из её лингвистических элементов современны созданию копии, а какие старше её, восходя либо к архетипу, либо к одной из промежуточных копий? Вслед за тем появляется возможность соотнести языковые черты архетипа, промежуточных копий и реального списка с характером языковой нормы в её исторической изменчивости.

↑Этапы лингвотекстологического изучения списков памятника.

Лингвотекстологическое изучение списков одного памятника с целью восстановления достоверной картины истории языка памятника осуществляется последовательно в три этапа.

1. Типологическое исследование памятника, заключающееся в сравнительном изучении состава и элементов структуры списков избранного памятника. Главное внимание уделяется компоновке отдельных составных частей текста. Практически типологическое изучение находит применение по отношению к произведениям с особо сложной и разнообразной композицией, которые в каких-то (часто – в практических) целях по-разному компоновались из отрывков одного и  того же содержания. Прежде всего это относится к памятникам письменности, существовавшим в четьих и служебных вариантах (например, Евангелие, Апостол), причем последние в свою очередь имели немаловажные различия в компоновке тождественных по содержанию элементов. На этапе типологического исследования могут быть установлены редакции и группировки памятника, отличающиеся друг от друга составом и структурой.

2. Текстологическое исследование, предполагающее выявление текстологических особенностей, типичных для той или иной группировки списков. Для классификации источников на этом этапе используются приемы и методы традиционного текстологического анализа древних памятников письменности: «по косвенным данным: на основе анализа разночтений, ошибок, изучения сознательных изменений текста, изучения самих рукописей, установления конъектур, определения вставок или пропусков, глосс и интерполяций, копии и оригинала, подражания и образца, установления источника перевода и пр.».[21]

3. Собственно лингвотекстологическое исследование – выявление языковых различий  списках памятника и их многоаспектная интерпретация (хронологическая, локальная, структурно-функциональная), определение их типов, установление условий и причин их возникновения, анализ соотношения постоянных и варьирующихся языковых явлений.

↑Разночтение как предмет лингвотекстологического исследования. Типы разночтений.

Итак, на каждом этапе в результате сравнения  рукописей друг с другом фиксируются их различия, т.е. разночтения (типологические, текстологические, языковые), которые и являются предметом исследования. Типологическое разночтение между списками складывается за счет наличия-отсутствия и/или различной компоновки каких-либо структурных частей памятника (отрывка текста, чтения, стиха и т.д.), выполняющих важную функциональную роль в организации его содержания.

Текстологические разночтения между списками возникают в результате переосмысления копируемого текста и изменения его содержательной стороны. Текстологически значимыми вариациями текста являются добавление (additio), пропуск (omissio), замена (substitutio), перестановка (transpositio). Текстологическая ценность этих разных по форме типов разночтений признается равной. Точно также признается равной текстологическая ценность разного типа разночтений по содержанию, например, синтаксическая перестройка, замена словосочетания одним словом, замена одного слова другим, словообразовательный вариант, прибавка или пропуск строевых элементов текста (частиц, союзов) и т.п.

Не всегда могут быть однозначно квалифицированы и дифференцированы текстологические и языковые разночтения. Один из актуальных вопросов лингвотекстологии – вопрос о том, какие именно языковые явления следует рассматривать как текстологические разночтения, а какие – как собственно лингвистические, имеющие первостепенное значение для решения лингвистических задач. Наибольшее текстологическое значение имеют те разночтения, которые относятся к содержанию текста. «Общность-разница, относящиеся к содержанию (собственно содержанию, наличию определенных составляющих целое частей в их композиции) более значимы, чем общность-разница, относящиеся к выражению этого содержания, т.е. прежде всего к языку. В свою очередь и среди языковых явлений большую текстологическую значимость имеют те различия, которые относятся к содержанию, к значению, чем различия, отражающие закономерные исторические изменения в языке (или хотя бы в отдельных территориальных диалектах)».[22] Появление языковых разночтений в списках одного памятника могло быть обусловлено лингвистической компетенцией писцов, их нормативными установками, представлениями о правильности языка, их диалектной принадлежностью и др. В идеале в результате анализа языковых разночтений должно быть установлено: 1) время проникновения в текст той или иной лингвистической единицы, 2) место, где это произошло, 3) нормативный образец, определивший появление этой единицы, 4) какой лингвистический элемент был заменен при введении этой единицы, 5) какая лингвистическая единица и в каких условиях вошла в текст ей на смену.

Решение всего комплекса задач по определению типов разночтений и их последующему анализу, по выявлению причин и условий их появления позволяет установить закономерности развития языка памятника и реконструировать лингвистическую историю текста. Создание лингвистической истории памятника письменности обеспечивает науку надежно документированным и ничем не заменимым материалом для истории языковой нормы и в конечном счет истории языка.

↑Перспективы развития лингвистической текстологии.

Очевидна перспективность лингвотекстологических исследований не только библейских и богослужебных текстов, но и других источников – летописей и актового материала, т.е. текстов частно-правового, экономического, государственного назначения. Если по отношению к летописным сводам приемы лингвотекстологического  анализа  уже разработаны (о чем, в частности, свидетельствуют работы А.А.Гиппиуса)[23], то подход к исследованию актового материала еще предстоит найти. Поскольку деловые документы отличаются устойчивостью формуляра, ограниченностью языковых средств и однообразием приемов изложения основного содержания, А.А.Алексеев в качестве рабочей концепции предлагает оценивать документы одного разряда приказной письменности как списки одного архетипа. В актовом источнике должны быть разграничены формульные элементы, т.е. универсальные, неизменные, многократно воспроизводимые в отдельных частных документах, и те элементы, которые могут вытесняться и замещаться другими. Это позволит, с одной стороны, описать язык права, а с другой – осветить вопрос об отражении в актовой письменности живых языковых процессов.[24]

Дальнейший прогресс линговотекстологии связан со статистическими методами оценки источников, среди которых наибольшую эффективность продемонстрировал метод, разработанный американским текстологом Э.К.Колвеллом для изучения греческих новозаветных рукописей.[25] Этот количественный метод успешно развивается на основе новейших компьютерных технологией А.А.Алексеевым, применяющим его для исследования библейских текстов.²⁶

↑Научное издание памятника письменности как представление итогов его лингвотекстологического исследования.

Наиболее наглядным способом представления итогов текстологического исследования лингвистического источника является его научное издание, без которого изучение текста нельзя признать полным и завершенным. Вопросы типологии, методологии и принципов научных изданий памятников письменности разрабатываются теорией изданий лингвистических источников.

↑Pекомендуемая литература

1. Алексеев А.А. Текстология славянской Библии. СПб., 1999.

2. Алексеев А.А. Цели и методы текстологического исследования лингвистических источников XI–XVII вв. // Русистика сегодня. Язык: система и ее функционирование. М., 1988.

3. Верещагин Е.М. Церковнославянская книжность на Руси. М.: «Индрик», 2001.

4. Жуковская Л.П. Текстология и язык древнейших славянских памятников. М., 1976.

5. Жуковская Л.П. Памятники письменности традиционного содержания как лингвистический источник: (Их изучение и методика исследования) // Исследования по лингвистическому источниковедению. М., 1963

6. Исаченко Т.А. Переводная московская книжность. Митрополичий и патриарший скрипторий XV–XVII вв. М., 2009.

7. Лихачев Д.С. Текстология (на материале русской литературы X–XVII вв.). Л., 1962; 2-е изд. перераб. и доп. Л., 1983; 3-е изд. перераб. и доп. при участии А.А.Алексеева и А.Г.Боброва. СПб., 2001.

8. Лихачев Д.С. Текстология: Краткий очерк. М.–Л., 1964.

9. Мецгер Б.М. Текстология Нового Завета. М., 1993.

10. Панин Л.Г. История церковнославянского языка и лингвистическая текстология. Новосибирск, 1995.