Права личности

Права личности — в целостной философско-религиозной и, в то же время, политико-правовой разработке проблемы прав личности особые заслуги принадлежат И. Канту ("Метафизика нравов"), а также Б.Н. Чичерину, П.И. Новгородцеву, С.И. Гессену. Последний в 1948 г. как раз и разработал (во многом на основе творчества Канта и своих русских соотечественников) вместе с Т. де Шарденом, М. Ганди и Б. Кроче "Декларацию прав человека ООН". Сообразно этим воззрениям, государство в правах личности устанавливает высшую, безусловную в праве норму, которая служит нравственным основанием в обществе и абсолютной санкцией в законодательстве, являясь источником обязательности (аподиктичности) государственных документов. Вслед за Кантом указанные мыслители делают вывод: не отметая право как историческое и общественное явление, его следует рассматривать и как явление и закон личной жизни, как внутреннюю ненарушимую, неотъемлемую и неотчуждаемую ни при каких условиях, свободную от вмешательства государства абсолютную самоценность человеческой жизни — основу "прав личности".

Определение истинно индивидуальных, особенных черт каждой конкретной личности является следствием развития принципа внешней свободы. При этом гражданские права должны иметь большее значение, чем права политические: гражданская свобода, т.к. свобода от политического контроля, — важнее свободы политической. Отсюда следует, что расширение политических прав за счет прав гражданских означает уничтожение самих основ каких бы то ни было прав и свобод в обществе. С этой точки зрения, полагал, например, Б.Н. Чичерин, самодержавные властители не столь опасны для свободы. Куда более опасны те демократические социалисты, или полусоциалисты, которые стремятся демократизировать процесс принятия политических решений и в то же время сводят частную и экономическую жизнь общества ко все более возрастающему политическому управлению государства, приводящему к поражению реальных прав личности. Чичерин отрицал истолкование в этом смысле закона в качестве инструмента, средства претворения в жизнь каких бы то ни было предварительных, хотя бы и положительных, целей — будь то политические, бытовые, социальные или моральные цели, — и не считал возможным ставить эти цели выше человеческой жизни и свободы. Вместе с тем, борьба за "права личности" не должна, как считал Новгородцев, обратиться в опасные и разрушительные иллюзии установления рая на земле.

Особое значение для осуществления "прав личности" играет теория разделения властей. Именно разделения, а не обособления. Различение полномочий при четкой и адресной юридической ответственности — это очень важный момент, т.к. конфликты между законодательной и исполнительной властями в любом случае дестабилизируют обстановку в стране, создают опасность узурпации власти той или иной стороной, способствуют появлению диктатора. Государство не может обеспечить права личности, если нет возможности законного воздействия властей друг на друга или, напротив, есть одностороннее преобладание одной власти над другой; если отсутствуют юридические противовесы на этот случай в виде выработанных норм посредничества. Принцип законности, господство знающих, естественное подчинение им остальных во имя высшего совершенства — таковы основные идеи права, этого политического идеала, лежащего в основе прав личности, полагал П.И. Новгородцев. Все его творчество свидетельствует о том, что у гарантированной защищенности конкретной человеческой жизни должны быть и ясные философско-правовые основания. Иначе конкретные права личности — не только в долгосрочной перспективе, но и в каждое мгновение — не будут обеспечены ни экзистенциально-онтологически, ни социально, ни экономически. Без стратегии нет тактики. Только в рамках правового государства возможны любые улучшения прав личности, в основе которых – не утопия земного рая, превращающая жизнь в ад и ведущая граждан к нравственному вырождению, а идеал единства социально-политического реализма и божественных начал человеческого духа. П.И. Новгородцев предвосхитил многие идеи Ф. фон Хайека, К. Поппера и Х. Арендт. Более того, он предъявил марксизму глубоко развернутую, до сих пор никем из его сторонников и защитников не опровергнутую (по причине доказательной силы) критическую аргументацию. Новгородцев показал, что конкретная идея прав личности несовместима с отвлеченным идеалом "светлого будущего", потому что говорит не о созерцательном благе "всех" в будущем, а о достижении отдельных прав "каждого" в настоящем не только средствами философской теории, но (что самое главное!) практическими методами права, организации общества, быта, хозяйствования, государственно-административного управления и т.д. П.И. Новгородцев с особой четкостью формулировал "принцип личности", согласно которому центр тяжести переносится с общественной гармонии, "земного рая" на личную свободу. Согласно концепции П.И. Новгородцева (иногда удивительно полной самых разнообразных перекличек с традицией православно-христианского богословия), не земной рай, как вечная награда за употребленные ранее усилия, а неустанный труд, как долг постоянного стремления к вечно усложняющейся цели, "соработничество" (синергия), — вот что должно быть задачей общественного прогресса. В этом смысле, по Новгородцеву, православное христианство избежало как ошибок цезарепапизма в католицизме, так и лаицизма в протестантизме, выдвинув концепцию "симфонии" телесного и духовного в человеке, административного (государства) и нравственного (Церкви) в обществе. Однако голос собственной Церкви в вопросах антропологии вообще и в вопросах прав личности в частности в России услышан не был, и в этом трагедия.