Зарегистрироваться

Единство мира

Категории Онтология | Под редакцией сообщества: Философия

Единство мира – фундаментальный принцип, исходная онтологическая интуиция об «объемлющем» (К. Ясперс) и базовая предпосылка любой философской концепции, предполагающая всеобщую и универсальную связь всего со всем (хотя и не всегда прямую и непосредственную).

Попытки концептуального отрицания единства мира при ближайшем рассмотрении оказываются отрицанием только вульгарно-натуралистического или классически-монистического его понимания, рассматривающего мир как монолитную глыбу субстанции, поскольку все равно нечто утверждается неизбежно о подразумеваемом мире в целом. Таким образом, любое гипотетическое отрицание единства мира неизбежно предполагает во всяком случае неявную возможность говорить, тем не менее, обо всем мире в целом, сразу (пусть даже отрицая его единство) – что будет представлять некоторый вариант перформативного противоречия.

Мир – самое, наверно, неопределенно-неопределимое и в то же время всеобъемлюще-самоочевидное, охватывающее не только все мыслимое и сущее, но и все немыслимое и несущее – в своем единстве отображается, пожалуй, только всей целостностью культуры как потенциального универсума смыслов, предзаданных любому усмотрению и полаганию. Именно доминионы культуры (философия, наука, религия, мистика, искусство), выделяемые по критерию охвата каждым из них всего мира в целом (осуществляемым своим собственным способом в своем специфическом ракурсе), предоставляют нам инструменты восприятия и освоения мира.

Понятие единства как изначальное, т.е. понятие первоначально и всегда известное и все же никогда рефлексией адекватно не постигаемое, выражает необходимую бытию и сущему особенность [трансцендентальное единство, причем в философии различаются мнения относительно того, относится ли "единственность" как позитивное совершенство к "сущему" так же, как "истинность" и "благость" (платоновско-августинианская линия), или она есть только отрицание делимости, которое никоим образом не свидетельствует о том, что установлено и осмыслено уже не "сущим" (аристотелевско-томистская линия)]; оно характеризуется, как и понятие сущего, через аналогию; оно содержит особым образом объединяющий охват и различающее выделение, "снятие" различимости (в абсолютном бытии все выделяющееся содержится в согласии, и это есть объективно и субъективно необходимая, имплицитно подтвержденная основа единства всех логических понятий) и ее установление ("одно" как одно в себе, отличающееся от любого другого). От трансцендентального единства нужно отличать исчислимое единство (ens principium numeri – онтологическое начало исчисления), единство в множестве, устойчивую ценность случая.

В русле классической философии и социокультурной традиции вообще можно выделить два основных направления тематизации и проблематизации единства мира. В первом случае мир трактуется как в сущности монолитный или по крайней мере однородный и в целом простой, так что сравнительно легко все видимое многообразие сводится к одной базисной основе, роль которой чаще всего исполняет некоторое начало или субстанция. Во втором случае постулируется принципиальная автономность или даже полная изолированность друг от друга различных фундаментов, субстанций. Любые вариации монистического редукционизма тривиальным образом обеспечивают утверждение единства мира, но при этом неизбежно отягощены сильнейшими искажениями по всем остальным измерениям, осям, несовпадающим с однолинейным направлением трансформации унитарной основы. Плюралистические же подходы, призванные гарантировать самодостаточность и самостоятельность локальных и региональных мировых образующих, вместе с тем необратимо раскалывают, разрывают взаимосвязи и взаимодействия различных мировых компонентов, в результате чего мир распадается на части, фрагменты, отдельные, в предельном случае – совершенно независимые друг от друга мирки, выстроенные опять-таки по монистической модели. Таким образом, проблема единства мира принципиально не может быть сведена к одной-единственной окончательной формулировке, но может быть намечена неизбежной парадоксальностью между невозможностью охватить экстенсивно и интенсивно бесконечную неисчерпаемость мира, с одной стороны, и неустранимостью как постоянно проявляющейся взаимосвязи всего со всем, так и неявной предпосылки исходной целостности схватываемого любой концепцией – с другой.

Модели единства мира

Размышления человека над сущностью мира и принципами его устройства были характерны не только для развитой философии и науки, но ставились уже внутри архаичного сознания. Это позволяет реконструировать особую “мифопоэтической модель”, которая отражала совокупность представлений человека о мире характерную для эпохи, которая предшествовала возникновения «цивилизаций Ближнего Востока, Средиземноморья, Индии и Китая. Основным способом осмысления мира и разрешения противоречий в этот период является мифология, понимаемая не только как система мифов, но, и, главное, – как особый тип мышления, хронологически и по существу противостоящий историческому и естественнонаучному типам мышления». Она была связана с интуитивным пониманием человеком единства мироздания и поисками его первичных основ, которые формулируются в неявном и метафорическом виде, закрепляясь в мифологических системах. Такое понимание нельзя игнорировать, ибо оно лежит в основе человеческого восприятия бытия и позже реализуется в самых разнообразных вариантах размышлений человека над тайнами мироздания. В условиях отсутствия возможности конкретного познания, целостность восприятия позволяла выдвигать догадки и объяснения, которые позже становились частью эвристики научной интерпретации мира.

Модель такого понимания представляет собой вторичный, удаленный от реальности уровень, который мы можем лишь реконструировать, то есть системно воспроизвести на сегодняшнем уровне человеческого сознания, те представления о мире, которые были характерны для архаичного сознания. В результате перед нами предстает универсальная картина мира, в центре которой лежит целостное понятие мира как единства человека и среды его обитания. Понимание реальности здесь носит глубоко субъективированный, сконструированный сознанием характер. Поэтому миф это не просто рассказ о неких событиях, а идеальная модель, интерпретирующая эти события, через созданную систему персонажей. Именно персонажи становились новой реальностью, то есть миром, созданным сознанием человека. “Рядом с мифом не могло быть в сознании не-мифа, какой-то непосредственно данной реальности… Миф есть познавательное обозначение”[1].

Отметим основные черты мифопоэтической модели мира. Прежде всего, это универсальность и целостность представлений о мире, обусловленная слабой разделенностью субъектно-объектных отношений. Мир представлялся абсолютно единым, а человек и природа неотделимыми друг от друга. Это порождало тотальное представление о мире как о живом организме (органицизм), «как о насквозь живой, исключающей умерщвленность любой его части, вещи, утверждающих в силу этого непрерывность движения, изменения в окружающем мире"[2]. В сознании архаичного человека господствует принцип отождествления всего со всем и прежде всего полная тождественность природы и человека, что позволяет связать воедино, внешне далеко отстоящие друг от друга вещи, явления и предметы, части человеческого тела и т.п. Для данной модели характерно понимание единства пространственно-временных отношений, которые выступают в качестве особого упорядочивающего начала космоса. Мир упорядочивается пространственно, через сакральные, узловые точки пространства (священные места) и во временном отношении, путем выделения сакральных точек времени (священные дни и праздники). Узловые точки пространства и времени (святые места и святые дни) задают особую причинную детерминацию всех событий, связывая воедино системы природных и, например, этических норм, вырабатывая в каждой из них особую космическую меру, которой должен следовать человек. Космос понимается, одновременно, как качественная и количественная определенность. Количественная определенность описывается посредством особых числовых характеристик, через систему сакральных чисел, “космологизирующих наиболее важные части вселенной и наиболее ответственные (ключевые) моменты жизни (три, семь, десять, двенадцать, тридцать три и т.п.), и неблагоприятных чисел как образов хаоса, безблагодатности, зла (напр., тринадцать)”[3]. Качественная определенность, проявляется в виде системы персонажей мифической картины мира, которые противопоставляются друг другу.

Диалектика противоположных начал, противостоящих действий и явлений позволяет создать целую систему классификации мира (некий аналог философской системы категорий), которая в миофопоэтической модели и выступает средством упорядочивания бытия, “отвоевывая новые части хаоса и космологизируя его. Внутри же космически организованного пространства все связано друг с другом (сам акт мысли о такой связи есть для первобытного сознания уже объективация этой связи: мысльèвещь); здесь господствует глобальный и интегральный детерминизм”[4]. Все эти представления при определенной интерпретации переходят позже и в зарождающуюся философию, что особенно заметно при создании различного рода классификационных рядов мира и систем противостоящих начал (ряд элементов лежащих в основе мира, борьба противоположностей как движущая сила развития и т.д.).

Впоследствии, в связи с развитием философских и научных представлений о мире возникают более развитые модели единства мира.

Вещественно-субстратная модель усматривает единство мира в единстве физико-химического субстрата и свойств. Данные современной науки показывают, что объекты неживой природы во всей Вселенной состоят из одинаковых химических элементов. Раскрытие внутренней структуры атома и открытие все новых элементарных частиц позволяют ставить вопрос о создании единой теории элементарных частиц, описывающей субстратное единство элементов. В биологии генетические исследования показывают, что в основе всех живых организмов лежит генетический код, состоящий из четырех аминокислот. Устанавливается тождественность физико-химического состава живой и неживой материи и т. д. Наконец, установлено, что все вещества и элементы мира взаимосвязаны между собой посредством электромагнитных, гравитационных и иных полей.

В функциональной (или номологической) модели единство мира объясняется наличием и функционированием единых законов. Говорится о том, что в мире реализуется некая универсальная связь. Так, Пифагор говорил о божественных математических законах гармонии и мирового порядка. Лейбниц, исходя из единых божественных математических законов, считал, что можно их свести в систему уравнений и на основе этого объяснять любые явления. Лаплас, исходя из признания универсальных законов, говорил об интеграции знания и возможности абсолютного познания мира. Эта концепция получила впоследствии название “лапласовский детерминизм”, означающий, что если бы удалось связать в единое целое все знания о мире, все параметры тел и зафиксировать их в единых уравнениях, то можно было бы создать единую формулу, которая охватила бы все проявления и все разнообразие мира. В рамках изложенных выше моделей частные законы отдельных сфер бытия механически распространяются на понимание мира в целом. В результате Вселенная представляется абсолютно однородным образованием, что приводит к выводам о возможности полного и окончательного ее познания. Однако имеющимся на сегодняшний день научным фактам. В частности, оказывается, что универсальная связь ограничена скоростью распространения взаимодействий (принцип близкодействия), конечностью времени существования объектов и конечностью энергии объекта.

Другая модель единства мира, становящаяся ныне весьма популярной и получающая сильное научное подтверждение - носит название генетической. Здесь утверждается, что мир есть целостность, эволюционирующая по единым законам на основе общего исходного субстрата и во вполне определенном едином направлении. В каком-то смысле здесь происходит диалектическое снятие и субстратной, и номологической моделей единства мира. Мощный импульс этот подход получает со стороны синергетики, вскрывающей универсальные закономерности самоорганизации систем во Вселенной. Еще более серьезным подтверждением этой модели является антропный космологический принцип. В настоящее время в различных формулировках его принимает подавляющее большинство космологов и астрофизиков. В своей сильной версии антропный принцип гласит, что Вселенная устроена таким образом, чтобы на определенном этапе ее эволюции появился наблюдатель. Иными словами, базовые структуры и константы мегамира таковы, что с необходимостью приводят к появлению мыслящего существа, способного осуществлять рациональную реконструкцию ее истории и выступать в роли ее фундаментального сознательного эволюционного фактора.

Рекомендуемая литература

Мелюхин С. Т. Материя в ее единстве, бесконечности и развитии. М., 1966.

Кузнецов В.Ю. Мир единства. М., 2010.

Хайдеггер М. Тождество и различие. М., 1997.

Нанси Ж.-Л. Бытие единичное множественное. Мн., 2004.

Ссылки

  1. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М., 1978. С. 30.  ↑ 1
  2. Соколов В.В. Введение в классическую философию. М. 1999. С. 8.  ↑ 1
  3. Топоров В.В. Модель мира// Мифы народов мира. Т. 2. М., 1994. C.162.  ↑ 1
  4. Топоров В.В. Модель мира// Мифы народов мира. Т. 2. М., 1994. С. 163.  ↑ 1
  5. Топоров В.В. Модель мира// Мифы народов мира. Т. 2. М., 1994. C.162. 

Эта статья еще не написана, но вы можете сделать это.