Культурный шок

Культурный шок — понятие обозначающее состояние эмоционального или психо-физического дискомфорта индивида, вызванная попаданием в иную культурную среду, столкновением с другой культурой, незнакомым местом.

Прикладное значение науки обусловливается не только суммой накопленных ею знаний и сведений о народе и его культуре, но и тем, каков менталитет исследователя и того, кто пользуется результатами научных открытий. Открыв для европейцев традиционные культуры, ученые дали возможность по-новому взглянуть на свою культуры, понять и осмыслить проблему сосуществования разных культурных систем.

Становление науки о культуре первоначально определялось задачами изучения традиционных культур. Само знакомство европейцев с этими культурами привело к столкновению разных культурных установок, что способствовало осознанию кризиса европоцентризма. Эти процессы в науке принято связывать с «культурным шоком», который могут испытывать как целые общества при соприкосновении с другими, «иными» культурами, так и отдельные люди, погружаясь в «инокультурную» среду. Рассмотрим первый аспект «культурного шока». Знание образа жизни, обычаев и культуры других народов позволяет избегать ошибок в выборе стратегии и тактики поведения. Именно этот аспект исследований был в первую очередь использован правительствами метрополий, что дало основания для обвинения социальной антропологии (британского варианта культурной антропологии) в пособничестве колониальной политике. Хрестоматийными примерами истребления своеобразных культур порабощенных народов могут служить факты, приведенные в работах К. Леви-Строса. Численность аборигенов Австралии сократилась с 250 тыс. до 40 тыс., да и те, согласно официальным данным, они живут либо в резервациях, либо вблизи рудников. Они давно уже отказались от традиционных методов собирания пищи и вынуждены запасать отбросы, роясь тайком в помойных ямах на задворках рудничных поселков. Аналогичная ситуация и в Бразилии, где за период с1900 г. по 1950 г. вымерло около ста индейских племен. Произошло резкое сокращение численности коренных обитателей. К примеру, племя каинганг в штате Сан-Паулу в 1912 г. насчитывало около 1200 человек, в сейчас к этому племени причисляют себя только 80 человек. Эту печальную статистику можно множить примерами практически по всем регионам. XIX век был веком непоправимых потерь для сравнительного изучения человеческих обществ. Быстро угасали в разных местах земного шара традиционные общества, представлявшие наибольший интерес для культурантропологической науки. Леви-Строс не только приводит свидетельства гибели традиционных культур уже в нашем столетии, но и ищет причины этого процесса, усматривая их в том, что вместе с цивилизацией в эти районы приходят неизвестные там ранее болезни, от которых у местных жителей нет иммунитета. Помимо болезней серьезной причиной является и уничтожение традиционного быта, культуры, полное крушение социальной структуры и образа ведения хозяйствования этих народов.

Вместе с тем господство в культурологии абстрактных эволюционных схем, когда традиционные культуры рассматривались как низшие стадии развития, породили желание «цивилизовывать», «окультуривать», «осовременивать» эти народы, что фактически привело к их гибели как в культурном, так и в физическом плане. Эта ситуация, когда под флагом «европеизации» традиционные культуры фактически уничтожаются, вызывает обеспокоенность ученых. Один из них с горечью констатировал, что к моменту начала систематического изучения «самого объекта наблюдения по какой-то иронии судьбы почти не стало». Как известно, именно борьба за национальное самоопределение, которая привела к падению колониализма, развитию национальных государств, служит также одной из причин этнических, межнациональных конфликтов.

Выходом из создавшего положения может служить изменение исходной теоретической установки на «односторонность» исследования. Наука не должна быть дорогой с движением в одном направлении. Необходим встречный процесс. Так, Леви-Строс полагает, что наука о культуре «вновь обретет свое место, если мы предложим африканским или меланезийским этнографам так же свободно изучать нас, как мы будем изучать их». Такая взаимность была бы желательной, она обогатила бы науки о культуре, расширив их горизонты, и открыла бы перед ними пути дальнейшего развития. Взаимопонимание позволит отойти от классификации культур на «высшие» и «низшие», избежать стремления втиснуть их в прокрустово ложе какой-либо одной «эталонной» культуры или цивилизации.

Второй аспект «культурного шока» связан с процессами аккультурации, которые происходят внутри культур при соприкосновении разных культурных систем. Одним из основателей учения об «аккультурации» – восприятия одним народом культуры другого народа - был немецкий культурантрополог Рихард Турнвальд (1869-1954), но наибольшее развитие это учение получило в рамках школы Фр. Боаса при описании изменений в культурах американских индейцев.

Мелвилл Ж. Херковиц (1895-1963), признанный сторонник концепции культурного релятивизма, суть последнего видел в признании несравнимости культурных типов отдельных народов, невозможности измерить их единым масштабом. Выступая против идей европоцентризма, как и любого другого этноцетризма, ученый детально разработал функции аккультурации. При этом он полагал, что аккультурация может происходить как в условиях свободного заимствования, так и в форме насильственного насаждения элементов культурного комплекса. Происходящие при этом культурные изменения могут носить разрушительный характер. Эти идеи получили отклик в среде научной общественности, в процессе дискуссий на страницах печати обсуждалась роль фактора силы в культурных контекстах, был поставлен вопрос о необходимости изучения аккультурации и разработки моделей межкультурных отношений. Осознание негативных последствий ряда процессов аккультурации в свое время заставило сформировать в США специальный комитет, в который вошли наряду с политиками видные ученые, целью которого была разработка правительственных программ по управляемым культурным изменениям.